Мастер крыльев, ч.1 (пер. с англ. Анси)

Автор иллюстрации: Анси

Рубрика Заморские сказки

Автор: Фран Уайлд
Язык оригинала: английский
Переводчик: Анси

Калли Виит развязала зелёную шёлковую тесьму с трёх связок костяных реек и разложила их на столе. Если быстро подобрать правильные рейки, можно избежать дальнейшего гнева отца.

Чертёж крыльев, который он набросал по заказу для маленького мальчика, сочетал традиционные узоры их семьи с хорошо настроенными ручками управления. Шёлк Калли приготовила вчера, добавив вторую строчку к швам вокруг реек. Сейчас она снова перепроверила сборку и ручки. Не отрывая взгляда от чертежа, она прошлась рукой по рейкам, выбирая четыре подходящих по размеру для ребёнка: лонжероны.

Покупательница, Телиз Наза, стояла спиной к балкону и внимательно наблюдала за работой семьи. Входя в мастерскую, она поклонилась и сказала:

— Я не хочу беспокоить вас, Лирас Виит, но я как раз проходила мимо и захотела снова увидеть вашу тонкую работу.

Отец ответил на похвалу сдержанным кивком и вернулся к верстаку. Калли пришлось ответить на поклон женщины. Та была одета в стёганые одежды, следуя моде Башни Наза, но Калли отметила изношенные манжеты и кайму. Прошла столь долгий путь к Вииту, чтобы сэкономить пару марок, и всё же была осмотрительной.

Немногие покупатели жаждали посмотреть на то, как работают крылоделы.

Поняв, что Телиз Наза не собирается уходить сразу, Калли последовала примеру отца и вернулась к работе. Мускул на щеке отца дёрнулся, выражая его отношение к чересчур долгому вторжению.

С рабочего места Калли не было видно выражения лица Телиз. Свет позднего утра разливался по плечам и зелёным шёлковым крыльям женщины, оставляя её лицо в тени. Тот же самый свет окутывал рабочий стол отца и его затылок.

Калли проверила первую рейку, как её и учили с раннего детства: ставишь одним концом на землю и постепенно переносишь свой вес на кончик. Бледная дуга затрещала, и она быстро отклонилась, чтобы ничего не сломать. Покупательница ничего не заметила, зато отец замер над своей работой.

Ничего не говоря и не изменившись в лице, Калли отложила рейку и взяла следующую. Она старалась контролировать дыхание и не смотреть на отца. Охотник за костями продал им как минимум одну плохую рейку. Ни один покупатель не должен узнать о том, что плохая кость может оказаться так близко к готовому крылу, как и узнать о том, что проблемы могут быть у самого крылодела. Может быть, Телиз Наза уже была знакома со слухами о Калли, но та надеялась, что нет.

Её отцу был нужен этот заказ, как и другие заказы в будущем.

Калли проверила ещё три рейки своим весом; они гнулись, но не трещали.

Девочка выбрала несколько реек покороче и потоньше: бледно-жёлтые или белые, все как одна лёгкие и крепкие. Они были как следует отрезаны от живой костяной башни, а первую гнилую рейку, должно быть, собрали рядом со сломанной башней и просто отбелили.

В небе за Телиз Наза синхронно взлетала и пикировала группа детей примерно того же возраста, что и Калли, под присмотром одного из магистров башни; оттуда доносились обрывки песни. Урок о сменах ветров. Крылья учеников сияли яркими пятнами в насыщенно-голубом небе. Калли даже издалека узнавала каждую дугу и лонжерон: она сама проверяла их.

В создании каркасов из шёлка и кости, позволяющих соседям Калли планировать между башнями города, участвовало много рук: ткачи, охотники за костями и сухожилиями, крылоделы. Не могло быть ни одного неверного движения; каждый крылодел знал, чем рискует. Под городом витали голодные облака, всегда готовые проглотить очередного летуна. Любое сомнение насчёт крыльев или их создателя могло уничтожить репутацию и жизнь.

Внимательный покупатель — плохой знак.

Калли вставила рейку в дважды прошитый кармашек, и крыло начало приобретать форму. Шёлк зашуршал и растянулся, когда последняя часть дуги проскользнула под ткань, замыкая каркас. Звук, знакомый, как дыхание.

— Смотри, что делаешь, — не поднимая взгляда, буркнул отец. — Не проткни ткань.

Девочка прикусила щеку. Она ни разу в жизни не проткнула ткань рейкой или дугой, и не собиралась делать этого сейчас. Отцу просто нужно было к ней придраться, чтобы показать, что он внимательный крылодел. А настоящие претензии высказать при покупателе он не мог. Но Калли хорошо знала своё ремесло, даже лучше, чем просто хорошо, для своего возраста, и выговор её задел. Она уронила рейку и подцепила её, чтобы поднять.

— Почему она не в небе со своими товарищами? — поинтересовалась женщина из Назы; она видела, как другие дети учатся работать с ветром. — Травма?

Отец кивнул; Калли впилась взглядом в работу. С возрастом к ней возникало всё больше вопросов.

— У неё лёгкая рука, — заметила женщина из Назы.

Она вновь повернулась к столам, и свет отразился от её скулы. Калли подумала, что обветренная кожа очень красиво обтягивает её лицо, словно шёлк — рейки крыльев. Женщина коротко улыбнулась, оценив швы, сделанные девочкой, и та зарделась от гордости.

Отец что-то проворчал и сосредоточился на втором заказе покупательницы, обновляя более крупную пару крыльев. Под его кистью из зелёной и синей овощной краски на бледно-жёлтой шёлковой ткани рождалась стайка вертунов на ветру.

Женщина приподняла бровь, ожидая более вежливого ответа.

Калли попыталась заполнить тишину, никого не оскорбляя:

— Меня научил отец, как его отец однажды научил его.

Это было близко к правде, и покупательница удовлетворённо кивнула, а затем отвернулась, чтобы рассмотреть связки костяных обломков на стене мастерской, полной эскизов и чертежей. Их создавали три поколения, и каждый новый чертёж был детальнее предыдущего.

— У вас очень талантливая семья, — задумчиво ответила она.

Пока Телиз Наза отвлеклась, Калли украдкой взглянула на руки отца; они не дрожали. Повезло; его не было всю ночь. Когда мать Калли принесла его с утра и уронила на пол мастерской, тот стонал и кряхтел из-за выпитого ночью.

Жена поклялась стенам мастерской:

— Я больше не буду его притаскивать домой. В следующий раз пусть так и гниёт на птичьих боях.

Его крылья, выкрашенные чаем, она сложила рядом с ним на полу, но свои не стала снимать, готовая снова взлететь. Поворачиваясь обратно к небу, она жестом показала Калли на балкон:

— Я не хочу, чтобы твой брат вырос таким же, сломленным и напуганным. Как можно бояться летать и быть крылоделом? Мы летим в Хэйм к твоему дяде.

Калли подняла спящего Мирана, прижимая его к себе, и помогла матери привязать его к своей груди покрепче. Мальчик пробормотал во сне детскую летательную песенку, которой сестра научила его вчера:

— Крылья прямы и полны, летим же скорее вперёд…

Мать крепко сжала руку Калли:

— Я могу прислать кого-нибудь за тобой.

— Я останусь, — покачала головой Калли.

Она была уже слишком тяжёлой для того, чтобы её можно было унести, и ещё не могла летать. Немыслимо в городе, в котором дети учатся летать раньше, чем встают на ноги.

Спустя некоторое время угрюмого молчания мать прошептала:

— Вы двое заслуживаете друг друга, — она выдохнула сквозь зубы. — Двенадцать лет. Уже ходят слухи, Калли. Люди сомневаются и боятся. Покупатели будут думать, что ты не доверяешь крыльям своего отца. Сколько бы я ни пыталась, вы двое соревнуетесь между собой в том, кто из вас быстрее уничтожит нашу репутацию.

Пытаясь смягчить свои резкие слова, женщина мягко положила руку на голову дочери:

— Попробуй разок для меня? Только в Хэйм.

Калли плотно закрыла глаза, чтобы не видеть разочарования матери, которая испустила страдальческий вздох. Та убрала руку, и тепло сменилось прохадным воздухом.

— Пришли весточку с птицей, если тебе что-нибудь понадобится, — сказала мать, расправляя крылья и загораживая солнечный свет.

Шёлк крыльев c хлопком расправился, и порыв ветра унес мать и всё, что её тяготило, прочь.

Продолжение следует уже в 4-ом выпуске!