Вирус (Мойра)

Рубрика Здесь пишут книги

Вирус (лат. virus — яд) — неклеточный инфекционный агент, который может воспроизводиться только внутри живых клеток. Вирусы поражают все типы организмов, от растений и животных до бактерий и архей.

Под большой-большой сосной, в далёком-далёком царстве, за тридевять земель и шестьдесят одно море, на пятьсот девятой по счёту звезде, в кто его знает каком именно измерении, сидела маленькая девочка.

Девочку звали... Никто уже и не вспомнит как её звали, ведь она была единственной оставшейся представительницей переселившихся на эту звезду сотни лет назад людей.

Тогда, в бородатом три тысячи неизвестном году, люди поняли, что больше не могут оставаться на своей родной планете Земля. Реки стали высыхать, растения погибали одно за другим, пустыни расширялись, животные, отчаянно хотевшие выжить, стали агрессивными и начали нападать на человека, в попытках занять его территорию.

Никто не понимал причин происходящего, учёные всего мира объединились, стараясь придумать способ, который помог бы человечеству сохранить себя. Армии величайших держав в мире были вынуждены работать сообща, повинуясь приказам начавших работать совместно политиков и военачальников.

Исчезли границы между государствами, взамен возникло одно новое. И было оно названо Последний Оплот, потому как собрались в нём все те, кто ещё остался жив, несмотря на голод, невыносимые погодные условия, природные аномалии и орды обезумевших зверей, атаковавших людей.

Вокруг государства были возведены высокие стены, их оснастили всеми необходимыми средствами защиты. По всей длине стен расставили военных, которые дежурили посменно, наблюдая за тем, чтобы ни одно живое создание не проникло на территорию Оплота. Вокруг стен протянулись широкие рвы, а внутри, в самом государстве, люди не могли подойти к стенам ближе, чем на три километра. В этой зоне разместили новейшие разработки оружейников, позволяющие отслеживать движение даже на очень большом расстоянии от стен; построили военные базы; расположили бараки для солдат, вынужденных быть оторванными от семей (если таковые остались), так как практически вся их жизнь проходила исключительно возле защитных стен.

Так прошло несколько лет. Люди успешно отбивались от атак животных, которые, к огромному удивлению учёных и военных, присутствовавших при нападениях, успели мутировать. Они стали больше, свирепее; они нападали на людей так, словно те были их злейшими врагами и их единственной целью было уничтожение человеческой расы.

Но, когда людям уже начало казаться, что жизнь входит в привычное русло и ужасы прошлого отступают (ведь прошло три года, не происходило ничего страшного, а дикие звери нападали всё реже и реже), всё внезапно изменилось.

***
Это был очередной солнечный день, и рабочие, как обычно, пропалывали грядки. Люди надеялись, что в этом году их ждёт большой урожай овощей.

В конце-концов, в условиях изоляции и отсутствия животных, это было единственное, что им оставалось выращивать. Конечно, помимо этого у них также были различные злаки и даже некоторые фрукты, но именно овощи были основным источником разнообразия продуктов.

Помидоры, огурцы, салаты, капуста, перец... Даже те, кто раньше считал, что не сможет прожить без мяса, теперь стали считать, что не могут прожить без овощей.

В зоне рабочих, ответственных за грядки с зелёным луком, как раз подошло время обеда. Беременная девушка, с трудом разогнувшись, утёрла с лица пот и поправила платье. Честное слово, она считала, что в платье было гораздо легче работать. Во всяком случае, в её положении это было именно так. Брюки слишком давили на живот, и она попросту не могла ничего делать. А летнее платье, пусть и было излишне длинным и, в результате этого, пачкающимся о землю, давало ей возможность работать на седьмом месяце беременности.

Муж уговаривал её оставить работу, напирая на то, что для жизни им вполне хватит и тех продуктов, что выдавали в качестве жалованья ему, но она была непреклонна. Было невыносимо сидеть дома без дела. Все книги, что оставались у неё, были зачитаны до дыр, и, кажется, она даже выучила часть из них наизусть.

Окинув сделанное придирчивым взглядом, девушка, чьё имя было Горислава (когда-то она ненавидела своё имя, оно казалось ей слишком странным и неблагозвучным, но теперь, в этом новом мире, когда её мать погибла, растерзанная животными, оно полюбилось ей, потому что было единственным, что напоминало о матери, которую она безумно любила), развернулась и медленно пошла к помещению столовой.

Ей казалось, что прошла целая вечность, прежде чем она смогла таки сесть за стол. Ноги болели, как и поясница, но, стиснув зубы, девушка отчаянно старалась делать вид, что с ней всё прекрасно. Она понимала, что может остаться без ребёнка, если перенапряжётся. Но если честно, хотя она и страшно боялась этого, ещё более страшно ей было родить ребёнка здесь, в этих душных стенах Оплота. Без надежды на будущее. Без права на нормальную жизнь.

Вздохнув, Горислава всё же вспомнила о еде, которая уже, кажется, остыла достаточно для того, чтобы можно было начать есть. Сегодня в меню был достаточно широкий выбор блюд, но она, не изменяя своим привычкам, выбрала картофельное пюре и цветную капусту. Отчаянно хотелось хотя бы кусочек мяса, но... Но мяса, как известно, не предвиделось. Это ещё хорошо, что Оплот был построен над одной из подземных рек, из которой стали качать воду, а то ведь и её бы не было.

— Гориса? Ты всё ещё с нами, на планете Земля? — услышала она сквозь пелену захвативших её мыслей чей-то знакомый голос.

— Что? А, да, я здесь, где ж мне ещё быть, — ей потребовалось приложить некоторые усилия для того, чтобы всё-таки включиться в реальный мир, выпадая из астрального.

Подняв глаза на говорящего, она обнаружила перед собой высокую женщину со строгим пучком на голове и в очках с аккуратной оправой. Женщина постоянно поджимала губы, словно была чем-то недовольна, но, так как Горислава очень давно её знала, она могла с уверенностью сказать, что на самом деле это всего лишь привычка, от которой её начальница, Мария Ивановна, никак не могла избавиться.

— Я спрашивала, не хочешь ли ты взять отпуск, — повторила Мария Ивановна вопрос, садясь за стол напротив неё и придвигая поближе к себе чашку компота, — в конце концов, ты беременна, у тебя уже достаточно большой срок, и та работа, на которой ты занята сейчас, тебе просто противопоказана.

— Нет, я не хочу, — не раздумывая ответила ей Горислава, — у меня просто нет сил сидеть дома. Там ничего не происходит и абсолютно нечем заняться. Когда я работаю, мои мозги заняты хотя бы чем-то помимо этих чёртовых стен вокруг нас.

Внимательно посмотрев на девушку, Мария поправила очки и, вздохнув, произнесла:

— Так или иначе, тебе придётся уйти, — увидев, что Гориса собирается возразить, она подняла руки в запрещающем жесте, — подожди. Подумай сама, если с тобой что-то произойдёт, пока ты работаешь, отвечать за это буду я.

Низко склонив голову, чтобы скрыть горящие от гнева щёки, Горислава пробормотала:

— Я понимаю, Мария Ивановна. Но и вы меня поймите. Прошу, не лишайте меня единственной возможности не сойти с ума.

Наступила пауза, во время которой молодая девушка сосредоточенно считала воображаемых овечек, чтобы успокоиться, а её начальница постукивала наманикюренным ногтем по столу, размышляя. Наконец, спустя пару-тройку минут, Мария Ивановна прервала молчание:

— Единственное, что я могу тебе предложить взамен отпуска — это переход на бумажную работу.

Вскинув голову, Горислава всмотрелась в лицо начальницы:

— Что именно надо делать?

— Ты ведь даже не спросила, где тебе придётся работать... - прищурившись, женщина пристально посмотрела на подчинённую, — я не уверена, что ты готова к этому.

— Вы хотите, чтобы я работала возле стен? — почти прошептала поражённая Гориса. — Но ведь атаки зверей почти прекратились, а другой работы кроме охраны, и уж тем более — бумажной, там нет!

Наклонившись чуть ближе к Гориславе, начальница произнесла максимально тихо:

— Они не прекратились. И это не единственная проблема на границе Оплота. Большего я тебе сказать не могу. Если ты примешь моё предложение, тебе придётся оставить здесь мужа и дом, если нет — уйдёшь в отпуск. Подумай хорошенько.

На этом их разговор весьма однозначно закончился (да и как иначе, ведь Мария Ивановна просто встала и ушла, не сказав больше ни слова) и Гориславе ничего не оставалось кроме как смотреть начальнице вслед. Значит, бумажная работа на границе...

***
В отделе по изучению причин агрессии животных под кодовым названием «ИПАЖ-01» кипела работа. Все были чем-то заняты, никто не сидел на месте и не плевал в потолок, считая мух и загибаясь от скуки.

По правде говоря, Джерри действительно верил, что работа в их отделе самая что ни на есть интересная. Он мечтал изучать животных ещё учась в школе, а сейчас ему представилась шикарная возможность осуществить свою мечту.

Ну и что, что животные были абсолютно неуправляемые и раза в два больше, чем должны были бы быть... Это ж разве проблема... Вот у тех, кто их ловит для них — может, и проблема, а у них тут — абсолютно точно нет.

Но куда всё же делся их секретарь — оставалось загадкой. Впрочем, он вполне мог додуматься подойти к одному из вольеров для животных.

Стэнли вообще был с чудинкой, от него всегда чего угодно можно было ожидать. Справедливости ради стоит сказать, что несмотря на это, работу свою он выполнял исправно, поэтому все результаты экспериментов были записаны и сохранены в базе.

И вот теперь, когда Стэнли бесследно исчез... Теперь ему пришлось послать заявку на выделение отделу нового секретаря, а ответа не было уже второй день.

Вздохнув, Джерри Линкс надел перчатки и взял в руки новейшую модель электрошокера на длинной палке. В его работе главное — хорошая защита.

***
Горислава вернулась домой, полная противоречивых желаний. Мужа ещё не было, и она, устало зевнув, уселась в кресло в гостиной, намереваясь дождаться его и только потом заниматься ужином.

Это было их маленькой традицией — ужин они всегда готовили вместе. Когда-то давно Гориса узнала, что муж прекрасно готовит, и предложила ему эту идею, которую он с радостью принял. Девушка нахмурилась: если она примет предложение Марии Ивановны, этой традиции придёт конец. Не исключено, что она вообще никогда больше не сможет увидеть мужа.

Впрочем... Всегда можно договориться, что после родов она там уже не работает. А если они не захотят брать её на работу всего на несколько месяцев, что ж... Придётся ей посидеть дома. Потому что отказаться от мужа ради какой-то там работы она абсолютно не готова.

Решительно кивнув самой себе, девушка прикрыла глаза, собираясь вздремнуть до прихода возлюбленного.

***
Ей снилось, что она находится в космическом корабле, чего абсолютно точно никак не могло быть — потому что она хорошо помнила, что только что уснула у себя дома, в Последнем Оплоте. Но всё ощущалось слишком реальным, чтобы быть обычным сном. Поэтому Горислава осторожно сделала несколько шагов вперёд, собираясь исследовать помещение.

И тут же вновь остановилась. Она не была беременна. Живота не было. Страх парализовал её сознание, она почти запаниковала, но где-то на краю разума всплыла спасительная мысль о том, что всё это — всего лишь сон. Сновидение, которое не имеет никакого отношения к реальности. Сделав пару глубоких вздохов, и, наконец, успокоившись полностью, девушка начала осматриваться вокруг. Она находилась в абсолютно белом помещении, полы и стены которого казались ей кристально чистыми. В самом помещении царила полная тишина.

Один-единственный иллюминатор (довольно таки крупных размеров) открывал вид на какую-то неизвестную ей планету. Если у неё и была атмосфера, пригодная для жизни людей, то они совершенно точно ещё не вошли в неё.

В противоположной от иллюминатора стороне располагались капсулы средних размеров, полностью непрозрачные с боков и, вероятно, сверху. Хотя эту догадку стоило бы проверить.

Горислава подошла к лесенке, ведущую на платформу с капсулами и поднялась по ней. Нет, капсулы всё же были снабжены небольшим окошком сверху, а чуть ниже от окошка находился сенсорный экран.

Девушка осторожно заглянула внутрь капсулы и замерла: внутри лежал ребёнок. Он был живой, а по его виду можно было сказать, что родился он не больше нескольких недель назад. К нему было подключено множество различных датчиков и создавалось впечатление, что он просто спит.

Зачем на корабле держат детей в капсулах?

Она уже почти дотронулась до сенсорного экрана, когда услышала резкое:

— Не трогайте! Нажмёте что-нибудь не то и убьёте его. Вы что, совсем забыли об осторожности, мисс Климова?

Горислава обернулась на голос: рядом с ней стоял человек в военной форме, явно не из рядовых. Мужчина был американцем, это однозначно — в конце концов, он же обратился к ней на английском. Она собиралась было спросить кто он, собственно говоря, такой, но вместо этого, сама того не желая, сказала совершенно иное:

— Я всего лишь хотела проверить дочь. И пыталась понять, в какой из этих чёртовых капсул она находится.

Дочь? Да что вообще происходит и почему она не может говорить то, что думает?

Горисе пришлось напомнить самой себе, что она находилась в собственном сновидении, достаточно очевидно, что она не может управлять происходящим, оно же ей снится. Но всё-таки было в этом всём нечто пугающее...

— Она в капсуле номер 654. Вы можете посмотреть на неё, но ничего не трогайте. Я ещё раз напоминаю, мисс, что любое неправильное действие может убить Вашего ребёнка.

Развернувшись, американец направился к выходу из отсека. Девушка смотрела ему вслед: сложно было не заметить, что этот мужчина — военный. Он контролировал каждое своё движение, а его уверенные шаги наводили на мысли о строевом шаге.

Когда американец вышел, Горислава пригляделась к капсуле, возле которой стояла. На боковой части капсулы она обнаружила её номер: 492. Бросив взгляд на стоявшую позади капсулу, девушка увидела номер 491.

Ага, значит, капсула с её ребёнком (как бы бессмысленно это ни звучало сейчас, когда она ещё даже не родила) была где-то впереди. По всей видимости, практически возле стены.

Проходя вдоль ровных рядов кристально белых капсул, Гориса старалась не заглядывать в них. Она уже успела посмотреть в парочку, обнаружив в одной маленькую негритянку с кудрявыми волосами, а в другой — рыжего паренька с веснушками. Всё это было странно, непонятно и заставляло девушку ускорить шаги, словно что-то гнало её прочь от этих камер для детей. Поэтому когда она почти перешла на бег, ей потребовалось недюжинное усилие воли, чтобы не поставить рекорды в спринте на короткую дистанцию.

Горислава тяжело дышала, на неё накатывала паника, но только сейчас, замедлившись и позволив себе оглядеться, она поняла, что всё это время была невероятно напугана. Да и как иначе? Она никогда не видела того, что видела здесь.

Для чего все эти капсулы? Почему её ещё нерождённая дочь здесь?

Бросив короткий взгляд на очередную капсулу, девушка поняла, что в следующей капсуле находится её ребёнок. Она остановилась, опасаясь подойти. Что она там увидит? И надо ли ей увидеть это? С другой стороны, это всего лишь сон. Сновидение, от которого не останется и следа, когда она откроет глаза дома, в Последнем Оплоте.

Глубоко вдохнув, Гориса сделала несколько быстрых шагов вперёд и, чтобы не успеть засомневаться в собственных действиях, резко наклонилась над окошком капсулы.

Её дочь была похожа на неё. Даже не так: она была очень похожа на неё. Те же черты, тот же слегка крупноватый нос, такие же достаточно широкие скулы. Уже сейчас было видно, что девочка будет красавицей.

Улыбнувшись, девушка, по всей вероятности, слишком расслабилась и случайно положила ладонь на сенсорный экран. Чёрт.

Она замерла, надеясь, что не сделала ничего непоправимого. Да когда же она проснётся? Напряжённо разглядывая экран, Горислава осторожно убрала с него руку. Тот, в ответ на прикосновение, засветился и начал выдавать строчку за строчкой, пока, наконец, не остановился. Чтобы рассмотреть мелкие строчки, ей пришлось наклониться чуть ближе к экрану:

Климова Арина Егоровна. Дата рождения: 19 июня 30... года. Вес: 3,5 кг. Состояние здоровья: отличное. Примечания: наблюдается необычно высокая активность мозга в области, отвечающей за фантазию. Девочка постоянно видит сны о Земле, о звезде 509, находящейся в 19 измерении, на одном из колец планеты Фиолентии. Предположительно, у Арины Климовой есть дар предвидения. Язык, на котором мыслит девочка, не поддаётся определению. Все её мысли не сформулированы в знаковом выражении, они исключительно визуальны. Также нельзя определить, знает ли Арина, что такое звук, её сознание лишено каких-либо звуков. Больше всего оно похоже на вакуум в космосе. Особое примечание: девочка родилась в момент взрыва Земли, возможно, именно поэтому у неё открылся дар предвидения. Климова Арина Егоровна находится под наблюдением капсулы-робота №654.

Гориславе пришлось перечитать текст три раза, чтобы он хоть как-то дошёл до её сознания. Девушка чувствовала: этот сон слишком реальный, но такого просто не могло быть. На Земле не было и не будет никакого взрыва, это совершенно точно! Ведь говорили же... Говорили же, что звери больше не нападают, а земля перестала осушаться. А значит, всё будет хорошо.

Хорошо... Слово эхом отдалось в её голове, словно там было пусто как не бывает и в головах самых глупых людей в мире.

Горислава перевела взгляд на ребёнка и отшатнулась: девочка открыла глаза. Тёмно-синие (а ведь глаза самой Горисы были зелёные, а глаза мужа — карие), внимательные глаза взрослого человека. Вскрикнув от неожиданности, Гориса оступилась и полетела на пол...

***
Вскрикнув, Горислава открыла глаза и...проснулась у себя дома. Чёрт. Всего лишь сон. Как она и думала. Тем не менее, ей не следовало так просто выкидывать его из головы.

Всё это было до жути реалистичным, а значит — не стоит исключать возможности, что однажды этот кошмар воплотится в жизни. Впрочем... Был ли это кошмар, ведь, по сути, с ней ничего такого не происходило, а дети в капсулах, как ей показалось, были в безопасности.

— Гориса? — раздался из прихожей голос мужа. — Я дома!

— Егор, — откликнулась она, тяжело поднимаясь с кресла и выходя к нему навстречу, — как прошёл день?

Муж счастливо улыбнулся ей:

— Всё шикарно. Новые парники для ваших плантаций будут готовы уже очень скоро. Как ты?

Девушка замялась, медля с ответом. Муж, только что закончивший переобуваться, влез в домашние тапочки и непонимающе посмотрел на неё:

— Что-то случилось?

— Можно и так сказать, — Горислава вздохнула, — меня просят взять отпуск или перейти на другую должность, связанную с бумажной работой.

— Так и в чём проблема? Я знаю, ты терпеть не можешь сидеть без дела, но ведь бумажная работа — это какое-никакое дело! — воодушевлённо воскликнул муж.

— Егор... — медленно начала Гориса, — понимаешь, мне придётся поехать работать к стенам.

Воцарилось молчание, во время которого мужчина, чуть приоткрыв от удивления рот, смотрел на свою молодую жену. Та, в свою очередь, вглядывалась в его глаза, пытаясь угадать, что он ответит.

— Это... Это не самая хорошая перспектива, не так ли? — абсолютно спокойным тоном ответил наконец Егор.

Иногда Гориславе казалось, что её муж ненастоящий. Он почти никогда не показывал своих эмоций, всегда улыбался, оставался неизменно дружелюбным и если испытывал удивление (а это происходило достаточно часто, потому как Егор был впечатлительным и восприимчивым человеком, и удивить его могли как необычные виды птиц, которых он ещё ни разу не видел, так и приятные вести, газетные статьи... Словом, всё то, что окружало его каждый день, могло вызвать у него удивление, если оказывалось для него в новинку), то это всегда было по-детски искренне и наивно.

Вот и сейчас его спокойствие немного злило её: да Боже мой, мог ли он хоть иногда отреагировать так, чтобы она сразу поняла, что он думает? Егор никогда не злился, не раздражался, не повышал голос, он был просто невыносимо идеальным, правильным и спокойным. Глубоко вдохнув, Горислава заставила себя успокоиться: именно это так нравилось ей в Егоре, когда они только начали встречаться. И долгое время потом. Он был для неё образцом мужчины, выдержанности, воспитанности. Она всегда мечтала встретить именно такого человека.

Часами они говорили на самые разные темы, им никогда не было скучно вместе, он исправно дарил ей цветы и маленькие милые подарки на каждый праздник, нравился даже её маме (а ей было довольно-таки трудно угодить), и вопрос состоял не в том, поженятся ли они, а в том, когда они сделают это.

— Да, не самая, — мягко согласилась она наконец, — однако я думаю, что если поставить им условие, что я работаю там ровно до тех пор, пока не соберусь рожать, то можно не опасаться того, что я останусь возле стен навсегда. Как думаешь? А если они не согласятся на такие условия, возьму отпуск.

Егор улыбнулся ей:

— Ну вот, ты сама уже всё замечательно придумала. А теперь, давай сделаем ужин. Умираю от голода.

С этими словами мужчина направился в кухню, оставляя Горису в молчаливом разочаровании. Было немного горько, что даже сейчас, когда, возможно, решалось будущее их брака, он по сути не сказал ей ничего, что могло бы убедить её, что ему не безразлична эта тема.

Горислава прикрыла глаза: кажется, принятие окончательного решения целиком и полностью лежит на ней.

Продолжение следует...