Вы читаете выпуск №1. Приятного чтения! назад | оглавление | вперёд© Перчик

Ацтекские боги Ночи (Стефания)


Рубрика Волшебное исследование; подрубрика Мифология

Стефания оказалась в полутьме и поёжилась: холод, окружающий её, казалось, за секунду проник до самых костей, сковал ледяной коркой все мысли и движения, и только сердце, защищённое магией арцисканской Цитадели, ещё продолжало биться. Невесомость, бесконечность и холод… Должно быть, не один странник, отправляющийся в эти дали, оставался здесь навсегда, и через столетия и тысячелетия единственным воспоминанием о нём становилась дымка из летучего инея, зыбкая тень присутствия. Тянулись тысячелетия, наслаиваясь друг на друга; Стеффи, продрогший и застывший наблюдатель, постепенно сливалась с этим миром, становилась жертвой безликой тьмы, как вдруг её полусонное внимание что-то привлекло; что-то такое знакомое и живое увидела она краем глаза, и сознание встрепенулось, срочно возвращая себе контроль над реальностью и телом.

Уже через несколько минут Стеффи с бешено колотящимся сердцем испуганно озиралась, пытаясь успокоить нервы, остановить дрожь во всех конечностях и бесконечностях и замедлить дыхание: организм, как и магия, не слишком радостно отреагировал на тысячелетнее засыпание.

«Хорошо, что это другой мир», — с неимоверным облегчением подумала Стефания; ей стало очень-очень жутко при мысли, что будь она в своём мире, ей было бы уже некуда и не к кому возвращаться…

Наконец, успокоившись, она поняла, что именно так быстро вернуло её в жизни: где-то вдалеке прямо из этой жуткой тьмы рос почти сливающийся с окружающем миром вулкан, и из его жерла поднимался дым и пепел, а по краям стекали потоки лавы. В воздухе над горой подрагивало кольцо из языков пламени, завораживая своей огненной пляской.

Пролетев несколько километров (всё же здесь она была скорее призраком, чем настоящим живым существом, иначе бы не выжила в абсолютном ничто вокруг вулкана), она встала на край извергающейся бездны и заглянула внутрь. Ей повезло с воплощением: вместо всесжигающего жара она ощущала лишь слабое долгожданное тепло, и, представив круговую лестницу, шагнула вниз, постепенно спускаясь в самые глубины вулкана.

В самом низу её взгляду предстал огромный (а каким ещё мог быть властелин вулканов) старец. Его лицо было раскрашено наполовину в чёрный, наполовину в красный цвет, а на голове возвышались два тростника и красивая огненная бабочка; Стефф читала, что обычно эти украшения изображались по отдельности, а лицо иногда красили полностью в красный или оранжевый. Возможно, этот бог предпочитал менять макияж…

Первым делом она с любопытством глянула, что именно ацтекский бог огня держит в руках: у его почитателей он изображался то с щитом, то с жезлом, то с кадильницей и копалом… Сейчас в руках был жезл (должно быть, чтобы управлять извержением?), но и другие атрибуты были сложены внизу, на дне вулкана.

Несколько секунд Шиутекутли рассматривал неожиданную гостью, а потом из самого жерла вулкана начался нарастающий гул. Пока ещё было возможно его перекричать, Стеффи выкрикнула:

— Шиутекутли, владыка года! Цонкастли, желтоволосый; Куэсальцин, пламя… — гул несколько стих, давая ей продолжить, — Тота, отец ацтеков; Уэуэтеотль, очень старый бог; Тлальшиктеника, сидящий в пупе Земли; властелин огня и вулканов, мать богов и отец богов. Здрасте!

Она с трудом оттарабанила заранее выученный перечень титулов, чтобы не попасть впросак: говорят, древние боги любых народов крайне обидчивы, и если кого-то назовёшь не так — пиши пропало.

— Чего тебе надобно, прозрачная? — несколько грубо, но вроде бы беззлобно спросил Шиутекутли. Кажется, он предпочитал производить впечатление ворчливого и недружелюбного старика, но любой аргемоновский маг безошибочно распознал бы, что это маска, скрывающая вполне живое сердце — ну, или что там у этих ацтекских богов выполнят его роль…

— Меня зовут Стеффи, я из Цитадели Огня в далёком волшебном мире, где самые разные маги учатся колдовству, — затараторила арцисканка, пытаясь уложить всё, что она хочет сказать, в максимально короткое время. — Мы свою Цитадель реставрируем, и я пришла спросить разрешения — можно повесить ваш портрет? У нас мало богов, потому что наш мир был создан отдельно, и мы бы хотели создать пантеон из богов-гостей, из других миров… Вы согласны иногда вспоминать нас? Мы не будем вас заваливать молитвами и просьбами, честное слово!

Шиутекутли нахмурился.

— Какой такой волшебный мир? А впрочем, неважно. Ладно. Я согласен.

Стеффи, до этого изображая многократно упомянутого везде и повсюду кота из Шрэка, теперь расплылась в довольной улыбке. Шиутекутли смущённо закашлялся и открыл было рот (видимо, чтобы таки прогнать гостью), но та достала из кармана листочек и поспешно принялась зачитывать заранее подготовленное стихотворение:

Пламя и дух вулкана,
Желтоволосый бог.
Ты появился рано
На перекрестьях дорог.
Очаг в беспощадном тумане,
Свет в леденящей мгле,
Что не затушить ураганам:
Сидишь в глубокой земле.

Теперь сама Стеффи немного смутилась: всё-таки мало ли как древнейшие боги Земли относятся к стихам, написанным арцисканкой, которой по их летоисчислению хорошо если две секунды исполнилось… Но, кажется, Шиутекутли удивился и обрадовался, хотя и растерянно застыл, не зная, как на такое реагировать.

— Мы в Аргемоне любим творчество! — после паузы сообщила Стефания, вручая заранее подготовленный плакат (который был просто чистовиком стишка, увеличенным многократно с помощью Энгоргио). — И обязательно будем присылать вам ещё стихи! Вместо просьб и молитв. С песнями уж как получится, не обещаю… А можно я у вас несгораемый факел зажгу? Повешу рядом с портретом и напишу, что это пламя прямо из вашего вулкана. Такая достопримечательность получится!

— Можно, — растерянно сказал Шиутекутли.

Стефания зажгла факел и принялась многословно благодарить щедрого бога, но её оборвали угрюмым «Не стоит», и, лучезарно улыбаясь, первокурсница откланялась. Но, когда она начала подниматься обратно по воображаемой лестнице, ни капельки не обжигающий поток лавы в форме коня появился прямо под ней и за несколько секунд доставил её на границу владений Шиутекутли, после чего быстро ткнулся мордой ей в плечо и растаял, превратившись в быстро застывающую лужицу лавы. Стеффи вздохнула, пожалев, что нельзя было взять коня с собой, но взглянула на факел в руках и подумала, что грех жаловаться: теперь в Цитадели будет гореть самое уникальное пламя.

А значит, можно продолжать путешествие и наведаться и к другим ацтекским богам. Только факел занести, а то вдруг они что-нибудь с Шиутекутли не поделили…

***

Теперь Стеффи вооружилась большой оранжевой сумкой с надписью «Почта Арциса» и целой охапкой плакатов, исписанных стихами. Ей предстояло быстро обойти остальных ацтекских богов Ночи. Дело в том, что богов ацтеков делят на группы по частям мироздания, подвластным им, и Шиутекутли тоже принадлежал к Богам Ночи.

Первыми арцисканку встретили островерхие скалы, изрезанные временем, с источенными водой недрами, превратившимися в сеть удивительных пещер. Она осторожно пробралась по тропинке к одной из пещер, наложила на плакат всевозможные защитные заклинания (чтобы слова не размыла водой) и оставила его с подписью «Тепейоллотлю»:

Восьмой час дня — твой час, сердце Гор,
Ягуар, что хранит и пещеры, и скалы,
Что на шкуре несёт звёздный неба узор
И решает, дрожать ли земле усталой…

Покидая мир этого бога, она увидела на пике одной из скал громадного ягуара, на шкуре которого действительно будто сиял кусок Вселенной…

***

Стефания забралась на самую вершину одной из южных гор страны ацтекских богов и осторожно шагнула в ворота дворца. Внутреннее убранство поражало; под потолком сверкали молнии и лил дождь стеной, не доходя до пола и куда-то исчезая по дороге; всё содрогалось от раскатов грома, но когда очередная молния ударила в пол и Стеффи была готова проститься с жизнью, оказалось, что молнии, как и дождь, куда-то исчезают… Арцисканка осторожно прокралась внутрь и положила письмо в щель в одной из колонн, подпирающих потолок, на всякий случай наложив водоотталкивающие чары.

Тлалок, бог, созданный богами,
Живущий на вершинах гор,
Глаза совы твои кругами
Из змей обнесены, костёр
И наводнения и ливни
Тебе, Тлалок, подчинены,
Змееподобный посох, бивни
Короны зубчатой… Те сны,
Которые ты насылаешь,
Утопленников всех ведут
В пределы водяного рая.
Ацтеки жертв туда несут...

Стефания поёжилась и решила убираться отсюда поскорее: у ацтеков были свои представления о благодетельных богах.

Между вспышками молний воцарялась темнота, и Стефания наполовину на ощупь, наполовину по памяти побрела обратно к выходу. Послышался стук: она что-то довольно ощутимо пнула ногой и отскочила, зашипев от боли. Очередная вспышка озарила кувшин, который Стеффи чуть не опрокинула; первокурсница побледнела и принялась пробираться к выходу гораздо медленнее, дожидаясь вспышек, озаряющих путь.

Тлалок хранил в своих кувшинах засуху, ливни и болезни растений; кто знает, что произойдёт с миром, если опрокинуть кувшин со всем его содержимым… Может быть, вселенский потоп, а может быть, целый лес зачахнет и исчезнет с лица земли…

Стеффи выдохнула и подумала, что на сегодня с неё хватит приключений. Холодное безвременье, жерла вулканов, движения вечности, боги, требующие жертв-утопленников, засуха и болезни в кувшине, огромный ягуар, существующий с начала миров… Для неё это было как-то слишком, и родная гостинка манила как никогда. Но она ещё вернётся в этот загадочный мир, чтобы донести остальные стихи…

P.S. (от редакции) Волшебное исследование - это образовательная рубрика. Вы можете присылать сюда любые свои интересные исследования. Единственное ограничение - исследования не должны касаться тем, уже затронутых в аргемоновских лекциях.

Дизайн: Стефания и Мойра